На нашем месте должны быть менеджеры нефтяных компаний!

Я думал, что хорошо представляю, зачем сюда приехал и что я здесь буду делать. И, казалось бы, был отлично подготовлен. Но когда я впервые увидел мертвую птицу в луже нефти, я был поражен.

Вместе с командой активистов со всего мира я здесь, в Усинском районе северной Республики Коми, чтобы рассказать о природной катастрофе, которая каждый день происходит во всех нефтяных регионах России. И остается почти незамеченной.

Одна из наших задач – очистить залитое нефтью болотце, то есть ликвидировать один из 10 тысяч разливов, которые российские компании допускают каждый год.

Я хорошо помню, как увидел это место впервые. Тогда я чувствовал, как всем не терпится приступить к работе. Разрешили нам это сделать только после обучения правилам безопасной работы с токсичными веществами.

К вечеру было приятно осознавать, что мы потратили столько сил и времени с пользой. Потом каждый день мы просыпались, завтракали и отправлялись на уборку.

Поверьте, это был действительно тяжелый труд: по нескольку часов в день в защитных костюмах и масках мы собирали нефть в заболоченном сосновом лесу. Иногда становилось так жарко, что пот бежал ручейком по спине. Временами шел дождь, и в залитых водой защитных очках было почти ничего не видно. Мошка, слепни, комары преследуют тебя повсюду, пытаются залезть под одежду.

Из-за отвратительного запаха начинает болеть голова. Мы откачиваем нефть насосами, убираем ее лопатами, мы даже развернули боны, чтобы отгородить грязную воду от густой нефти.

И хотя уже через пару дней становится заметно, что нефти в нашем болоте стало меньше, кажется, убрать все невозможно. Лужа оказалась густой и глубокой, здесь не меньше 300 тонн токсичных отходов. Я думаю об остальных разливах, которых только в этом районе сотни, и пытаюсь найти ответ на вопрос: сколько же времени понадобится, чтобы избавиться от всех них? Ответ вряд ли кого-то порадует.

Но мы все равно приближаемся к своей цели. Хоть мы и отлично понимаем, что уборка одного единственного разлива не сделает леса России чище, мы сможем всем показать: убирать разлитую нефть гораздо труднее, чем это можно себе представить.

Мы хотим, чтобы нас услышали чиновники и нефтяные компании: гораздо проще и разумнее вовремя вкладывать деньги в новые трубы, не допускать этих катастрофических разливов, чем годами пытаться их убрать.

Если российские компании продолжат менять старые трубы с такой же скоростью, как они это делают сейчас, на замену всей ржавой инфраструктуры им понадобится по 50, 80 и даже 100 лет.

У людей Коми нет этого времени! Нет его и у красивой северной тайги. Нефтяной бизнес, и российский, и международный, должен взять на себя ответственность и прекратить разрушение Севера!

Каждый из нашей команды добровольцев теперь отлично понимает, каких неимоверных усилий стоит прибрать то, что нефтяники с такой легкостью разливают каждый день. Думаю, менеджеры этих компаний просто обязаны хотя бы раз испытать это на себе. Может быть, это поможет им что-то осознать.

Почему я начал думать обо всем этом, когда увидел погибшую в нефти птицу? Я оглянулся и увидел моих друзей, других волонтеров. Взмокшие, усталые, они изо всех сил старались успеть собрать как можно больше нефти до конца рабочего дня. И я понял, что пока есть люди, которым не все равно, у жителей и природы Коми есть шанс. И надежда на будущее – без ужасающих нефтяных разливов, в гармонии с прекрасной тайгой.