Нефтеразливы на Колве. Подробности. Фото

Член Общественной палаты региона и активист организации «Экологи Коми» Александр Попов, вылетевший в Усинск, чтобы на месте восстановить хронологию событий, связанных с аварией, с места событий публикует в своем блоге о том, как идет сбор разлитой нефти на поверхности рек Колва и Уса.

«10 июня в 20.00 я прилетел в Усинск. Устроился и назначил встречу с людьми, с которыми предварительно разговаривал еще в Сыктывкаре. По их мнению, разлив на реке Возейшор - это катастрофа. Люди сетовали на то, что по реке Колве, в которую впадает данный ручей, и реке Усе плыло очень большое количество нефтяной пленки, и значительный период. Притом ни для кого не был секретом факт, что этот разлив был еще в начале зимы.

Также, по их словам, в селе Усть-Уса от нефти пострадали дети (покрылись непонятной коростой). Эту информацию подтвердили жители села в телефонной беседе. Также ими было отмечено, что в разливе участвовала не одна нефтяная компания. Хотя, по официальной информации, во всем призналась компания «Русвьетпетро», по словам жителей, в загрязнении нефтью водных объектов также принимала участие компания «Лукойл-Коми» (информация не подтверждена).

Получив данную информацию, решил на следующий день отправиться к месту разлива нефти и посмотреть все «вживую», так сказать, проверить информацию.

Итак, сегодня (11 июня) в 9.00 я позвонил первому заместителю главы администрации Смирнову Игорю Борисовичу и попросил предоставить транспорт с целью поездки на нефтеразливы. На что получил ответ, что «вертолет и катер мы вам дать не можем, так как у администрации их нет, а компании не дадут». Ну, думаю, отлично просто. Но, видать, это было и к лучшему. Тогда я попросил автомобиль, чтобы доехать до села Колва или села Усть-Уса. В Усть-Усу мне машину не дали, пообещав, что отвезут завтра, но дали в Колве.

В 11.00 я встретился с Несанелисом Дмитрием Александровичем, который мне рассказал, что в понедельник ездил по реке и наблюдал «печальную» картину, которую изложил в своем блоге.

В 12.00 приехала машина, и я отправился в село Колва. Вначале меня завезли на берег реки (около 12.30), где непосредственно ведутся работы по сбору нефти и ее накопление. Надо отметить, что издалека река выглядит чистой, но, подойдя, увидел — это тихий ужас.

На берегу располагалось несколько мест сбора нефтешламов. Два - с бочками и канистрами и отдельно - место для складирования полипропиленовых мешков.

Если под бочками был настелен дарнит, то под мешки его, видать, не хватило, или же сборщики шламов их так складывали. В любом случае, из мешков, как на площадке, так и из только что привезенных и лежащих на берегу, вытекала нефть. Прямиком в реку.

Стоит отметить неаккуратное отношение работников, ликвидирующих разлив. То, что собиралось, стекало обратно в реку, что не собрано (ветви, трава и т.д.), так и плавало в береговой полосе.

В некоторых местах нефть просто была засыпана песком, который после первого же дождика размоет.

По водной поверхности по течению плыли так называемые «бензиновые или масляные» пятна, которые было отчетливо видно. Кусты, торчащие из воды и в 2-3 метровой удаленности от берега, находящиеся под водой, также были покрыты слоем нефти. Я не могу сказать, сколько нефти было изначально, поскольку не присутствовал там на разливе, но оставшаяся вдоль береговой линии позволяет говорить, что много.

После этого мне удалось пообщаться со сборщиками, которые сказали, что нефти еще море, и собирать им еще не день, не два и даже не один месяц. В день их команда, состоящая из трех человек, собирает порядка тонны нефтешлама, таких команд на данном участке восемь. При помощи простой математики можно представить, что 24 человека на данном участке, который, по их словам, равен порядка 15 км от села Колва, составляет порядка восьми тонн.

Удалось переговорить и с представителями «Русвьетпетро» и ООО СПАСФ «Природа», которые мне сказали, что сменились сегодня утром и ничего не знают. И что все, кто был на этом месте, отправились в верховья на ручей Возейшор. Единственной полезной информацией оказался тот факт, что пробы нефти и воды были взяты и отправлены в лабораторию, о результатах исследований, естественно, никто не знал.

Ориентировочно в 13.00 я отправился в село Колва пообщаться с местными жителями и получить информацию, так сказать, из первых уст. Приехав, должен был встретиться с главой поселения, но подумал, что хватит официальной информации, и расспросить прохожих важнее, а потом после полученной информации идти спрашивать главу поселения...

Я встретил женщину, которая обещала мне все рассказать. Отправив машину обратно в город, я начал свое мини-расследование. Женщина созвонилась со своим мужем, он как раз работал сборщиком нефти от местного населения по договорам, и договорилась о встрече. Подозвала знакомого и попросила его отвести меня к мужу, т.к. шла на работу. Меня проводили. Зайдя во двор, у меня выпытали всю информацию: кто я, что я и зачем я тут. После ответов началась бурная тирада по произошедшему на реке у села Колва. Сборщики рассказали, что проводили уборку в 15 км от населенного пункта.

В день выходило порядка семи бригад по 2-3 человека из числа нанятых по договору местных жителей. Собирали в день более 600 литров нефтешлама. Но нефти не убавляется, и она осталась в местах, где растут кусты. По их словам, нефть пошла по всей полосе реки с 25-го числа и шла два дня.

Через два дня были установлены боны. На вопрос, шла ли нефть со льдом или шугой, мне ответили, что да, шла, а потом плыла чистая нефть. Сегодня одному из них позвонил родственник с Мутного Материка, что на реке Печоре, и сообщил, что рыба в реке пахнет нефтью. По наличию пятен и кустов вдоль Печоры ответить затруднились. После сбора нефти у сборщиков забирали нефть и отдавали денежные средства. Ни накладных, ни актов, никакой документации не выдавали взамен. Интересно, почему?»