Штыком и… лопатой

Летопись Великой Отечественной войны, как известно, писалась потом и кровью бесчисленных миллионов рядовых фронтовиков и тружеников тыла, которые ценой неимоверных усилий смогли одолеть немецкий фашизм, совершив тем самым величайший подвиг на Земле.

Среди этих бесчисленных миллионов фамилий не затерялось и имя бывшего работника Усинского нефтеперерабатывающего завода, а ныне пенсионера, Николая Ивановича Жукова.

Уходя осенью 1941 года добровольцем на фронт, восемнадцатилетний Николай Жуков даже не подозревал, что больше никогда не увидит своего младшего братишку Толю, который позже погибнет на полях Великой Отечественной, и что с мамой он встретится только через 10 лет.

– Мы шли на войну с глубоким убеждением, что уничтожим врага за считанные дни, – вспоминает Николай Иванович. – У нас даже была такая шутка: мы немцев шапками закидаем!

Однако реальность оказалось несколько иной. В Саратовской области, где располагалась воинская часть, в качестве оружия пришлось осваивать деревянную винтовку, а присягу принимал… в домашних тапочках: с обмундированием существовали серьезные проблемы.

– Мы тогда очень боялись прыгать с парашютом, так как они часто не раскрывались. Сначала думали, что происходит это из-за их неправильного хранения. Позже выяснилось, что стропы перед прыжками подрезал предатель. Его, кстати, вскоре выявили и публично расстреляли, – говорит Николай Иванович и со вздохом добавляет: – Жаль, не успел я отомстить немцам за своего погибшего брата и за друзей. Повоевал-то я совсем недолго. Когда нас привезли под Сталинград, он уже горел. Мы отбили одну атаку, вторую, третью. А немцы все наступали и наступали. Нам тогда на подмогу прислали новобранцев без оружия. Пришлось с ними делиться и идти в бой с одной винтовкой на троих. А те, кто без оружия, брали в руки лопаты и с криками «За Родину! За Сталина!» тоже бросались в атаку.

Здесь рассказ Николая Ивановича прерывается, потому что начинает дрожать голос.

Выйти из двойного кольца окружения нашим бойцам тогда не удалось. В этом бою из нескольких тысяч солдат выжили только 130, да и те оказались в немецком плену. Николай Иванович – не исключение. Россия, Украина, Белоруссия, Германия – такова география последующих злоключений Николая Жукова:

– Работать нам приходилось по 12 часов в сутки, а кормили плохо: одна баланда да небольшой кусок хлеба. Несколько раз пытались с друзьями бежать, но, увы, неудачно. А когда нас находили, то ставили в ряд и через одного расстреливали. Я до сих пор удивляюсь, как мне удалось выжить.

Победу Николай Иванович встретил свободным человеком, опять же не подозревая, какая судьба ждет его по возвращении на родину. Домой военнопленные ехали победителями, в роскошных вагонах, а приехали… врагами народа.

– Нас без объяснений погрузили в эшелон и отправили на Север, – продолжает грустное повествование Николай Иванович. – Ехали мы целый месяц, в дороге кормили сухарями и соленой селедкой. Воду, естественно, не давали. Как доехали, лучше и не вспоминать. Так я оказался в Республике Коми.

Сначала он вместе с другими строил дороги в Нижней Омре, потом трудился в полевой партии, а в начале пятидесятых устроился на Ухтинский НПЗ в битумный цех, где и трудился до самой пенсии. На заслуженный отдых вышел в 1983 году, проработав на заводе 29 лет 6 месяцев. Воспитал четверых детей.

По словам Николая Жукова, после войны его еще долго мучили кошмарные сны, в которых он каждый раз видел, как его ведут на расстрел. А еще долго, вплоть до так называемых застойных времен, никак не мог наесться хлеба.

– Уж поверьте мне, а я пережил многое: самое страшное испытание – голод. Боль и издевательства выдержать можно, а вот голод терпеть невыносимо, – заключает Николай Иванович.

Впрочем, однофамилец легендарного маршала на свою судьбу не жалуется, говорит, что выдержал все мучения ради своей будущей семьи, и своих детей, которых у него четверо.